ВОЗДУШНЫЕ РАБОЧИЕ ВОЙНЫ (Конкурс "Моя малая Родина" в рамках проекта "Атайсал")

В 1986 году я был переведен в г. Ораниенбург под Берлином, где формировалась эскадрилья по программе «Эстафета», и после соответствующей подготовки эскадрилья убыла в г. Кобрин Белорусской АССР в полном составе, включая и членов семей. Через пару недель пришел состав с нашим домашним скарбом, поселили нас в новом специально для нашей эскадрильи построенном доме. Это было в сентябре месяце. А уже в октябре, оставив семьи в г. Кобрин, мы направились для прохождения горной подготовки в г. Чирчик. В Чирчике получили навыки полетов в горах, с посадками на горные необорудованные площадки днем и ночью, боевому применению средств поражения в горах и т.д.

В ноябре 1986 г. прибыли в аэропорт Кабула, где в то время базировался отдельный смешанный авиационный полк (ОСАП). В полку были самолеты транспортные, самолеты ретрансляторы, вертолеты огневой поддержки Ми-24 и наши транспортно-боевые Ми-8.

Мы, «восьмерочники», решали десантно-транспортные задачи, задачи по эвакуации раненых с поля боя, доставке провианта и почты на заставы, высадку и забор разведгрупп, радио и фоторазведку путей движения наших войск, поиск и спасение летчиков сбитых летательных аппаратов, перевозку больных и раненых, сопровождение колонн… За выполнение этих задач я и был награжден двумя орденами Красной Звезды и медалью Правительства РА «От благодарного афганского народа».

Афганская война - это важная веха в истории наших Вооруженных сил. Страница в истории нашей страны. Это дни и годы, боль и потери, доблесть и героизм наших солдат и офицеров. Наших людей, которые мечтали о будущей жизни, любили, смеялись и… воевали. Жаль, не всегда их мечты сбывались.

Вот немного из той жизни (выдержки с сайта 50 ОСАП):

- 10 марта 1987 года. Авария самолета МиГ-23. При нанесении удара в 50 км от озера Суруби на самолете В. Голубева, после залпа из УБ-32-57, произошел помпаж и отказ двигателя. После нескольких неудачных попыток запуска двигателя летчик катапультировался. (Подобран парой ПСС в составе ведущий к.з. Кашафутдинов К.А., ведомый Ананьев Г.А.). Потерю списали на попадание пули ДШК в лопатку турбины в ходе вывода из атаки.

- 2 апреля 1987 г. Боевая потеря самолета Су-25. Нанесение удара по цели в районе Алихейля составом двух звеньев. Самолет Андрея Гарбузова был поражен ракетой ПЗРК в момент выхода из пикирования, летчик катапультировался, и через 20 минут был подобран вертолетами ПСО (в составе ведущий к.з. Кашафутдинов К.А., ведомый Ананьев Г.А.).

- 20 апреля 1987 г. Боевая потеря вертолета Ми-24. Не далеко от своей базы экипаж в составе командира Д. Яворского и летчика-оператора Криворучко попал под огонь противника. Вертолет стал терять управление, но летчику удалось совершить вынужденную посадку на высокогорную площадку (высота около 1500 м.). Подобран экипажем Карима Кашафутдинова.

Воспоминание очевидца - командира эскадрильи вертолетов Ми-24:

- Увидев, что столкновения с поверхностью не избежать, Яворский выпускает шасси. Вертолет ударяется о склон горы и разрушается таким образом, что хвостовая балка остается на склоне, а остальной корпус вертолета левой стойкой шасси цепляется за валун и повисает носом вниз над пропастью высотой метров 400. Экипажи, видевшие падение вертолета, сообщают об этом в эфир. В это время, высадив десант, командир Деменков выполняет посадку на месте разрушенного вертолета и высаживает борттехника для осмотра. Борттехник, посмотрев на остатки вертолета, сообщает, что там живых нет, только одно месиво.

Минут через 15-20 экипаж штурмовика Су-25, который находился над этим районом, сообщает, что работает аварийная радиостанция. После этого с Кабульского аэродрома поднимается пара ПСС Ми-8 (в составе ведущий к.з. Кашафутдинов К.А., ведомый Ананьев Г.А.) и направляется к месту падения, выходит на сигнал радиомаяка.

ПДГ, высаженная из ведущего вертолета ПСС, подсевшего к разбитому вертолету, обнаруживает под этим вертолетом экипаж, подающий сигналы на спасение. Старший ПДГ сообщает командиру экипажа о том, что силами ПДГ поднять экипаж не представляется возможным.

После этого доклада экипаж ведущего ПСС взлетает, заходит в ущелье и умудряется, вися в воздухе на этой высоте, высадить бортового техника и парашютно-десантную группу на небольшой уступ, под висящим на одном колесе вертолетом, и принять на борт экипаж Яворского и ПДГ. При этом бортовой техник Владимир Скачков руководил действиями командира вертолета, чтобы вертолет своими лопастями не задел о склон ущелья.

Яворский чуть позже рассказывал, что после падения он помнил только, как мелькали земля и небо. Очнулся от того, что по спине и телу течет керосин. От кабины почти ничего не осталось и он, распустив парашют, спустился по нему на небольшой уступ под вертолетом. Когда сел на этом уступе, увидел, что оператор находится на своем месте в кабине оператора. Тогда Яворский поднялся по стропам парашюта назад в вертолет, растормошил оператора и помог ему спуститься на уступ, после этого включил аварийную радиостанцию. Как потом выяснилось, Яворский все эти операции с лазаньями по стропам выполнял со сломанной ключицей. Оператор Криворучко повредил колено.

После госпиталя я их отправил в отпуск и больше, чтобы не испытывать судьбу, не давал им летать, хотя они и очень просились. К тому времени бортовые техники не летали, и этой потери удалось избежать. Не улететь вертолету в пропасть помогло какое-то чудо.

В ноябре 1987 года мы вернулись в домой в Кобрин. Для нашей эскадрильи эта, как сейчас принято говорить, «миссия» закончилась потерями всего двух человек, хотя вертолетов было сбито достаточно. Первая потеря произошла в самом начале нашего пребывания в декабре 1986 года. При заходе на посадку быт подбит вертолет капитана Александра Дундича. Бортовой техник и правый летчик после лечения вернулись в строй. Александр Дундич до последней минуты пытался удержать управление подбитым вертолетом. Благодаря ему спаслись 12 человек. Он - не успел. С тех пор Александр буквально жил в госпиталях. У него был сломан позвоночник, отказывали почки. Из двадцати послевоенных лет десять он провел на больничной койке. За это время ему было сделано сорок семь операций. Но ничего не помогло…

Вторая потеря - правый летчик Володя Алексютин. При полете ночью на Бамиан (это тот Бамиан, где в скале была высечена статуя Будды, и которую, после нашего ухода из Афгана, моджахеды взорвали) огнем ПЗРК были подбиты два наших вертолета капитана Тагира Мугтасимова и Юры Евдокимова. Экипажи выпрыгнули с парашютами и были обстреляны душманами. Бой продолжился и после приземления, до тех пор, пока не прилетели экипажи ПСО и не была проведена поддержка с воздуха экипажами «Грачей».

Забрали всех, но Володю Алексютина сразу найти не смогли, его нашли другие экипажи на следующее утро. Он был, видимо тяжело ранен в перестрелке, прикрывая эвакуацию экипажей. Отстреливался до окончания боеприпасов и умер с зажатой в руке гранатой с выдернутой чекой. Может, поэтому душманы не надругались над ним и ничего не отрезали. А может, из-за уважения к человеку, который бился с ними до последнего вздоха.

Я благодарен нашему командиру эскадрильи Валерию Григорьевичу Деменкову. Он знал возможности каждого экипажа, куда и по какому заданию их можно отправить. Благодаря ему и хорошей выучке экипажей в нашей смене было мало потерь.

Вернувшись в Кобрин, приступили к «мирным» полетам. Я был назначен заместителем командира отдельной вертолетной эскадрильи РЭБ, а затем и исполняющим обязанности командира этой же эскадрильи до прибытия нового командира из Венгрии.

Из Кобрина успел слетать в годичную служебную командировку в Сирийскую Арабскую Республику.

В феврале 1997 года был уволен из Вооруженных сил Российской Федерации по причине достижения предельного возраста пребывания на военной службе.

Пока служил, была заветная мечта: не буду работать, буду ездить на рыбалку и охоту… Не тут-то было! Оказалось, что на одну пенсию, хоть и военную, семью из четырех человек не прокормить. Поехал в аэропорт г. Уфы в кадры аэрофлота устраиваться, да куда там! Мне там быстренько объяснили, что своих пилотов девать некуда, у самих сокращения.

Первые два месяца после увольнения «таксовал» - доход практически нулевой. Искал другую работу. И тут подвернулась удача, сосед по подъезду, тоже военный бывший, но уволившийся на год раньше меня, работал в МЧС Республики Башкортостан, предложил мне пойти к ним. Так я попал на работу в Министерство по чрезвычайным ситуациям РБ.

Структура эта была молодая и формировалась С.К. Шойгу очень напористо.

В период работы в МЧС РБ я был награжден рядом грамот и приказом министра Российской Федерации по делам ГОЧС - Почетным знаком «За заслуги».

В 2005 году перешел на работу в АНК «Башнефть» ведущим инженером службы по делам ГОЧС, МП и РС, где и работаю по настоящее время. За время работы также поощрялся почетными грамотами компании и благодарностью министра энергетики Российской Федерации.

Судьбой своей доволен. Многое повидал наяву. Вот теперь захотел поделиться с земляками.

Карим КАШАФУТДИНОВ.

Фото из семейного архива.